makaka153, обладающая несомненным литературным даром и, как она сама пишет, авторским честолюбием, в конце прошлого года опубликовала у себя в ЖЖ своё новое произведение, с условным названием «Кира Васильевна», и обратилась к читателям с несколькими просьбами:1) если читателю произведение покажется интересным, автор просит его сделать у себя ссылку на этот пост.
C удовольствием рекомендую:
{1}, {2}, {3}, {4.1}, {4.2}, {4.3}, {5}, {6}, {7.1}, {7.2}, {7.3}, {8.1}, {8.2}, {9}, {10.1}, {10.2}, {11.1}, {11.2}, {12.1}, {12.2}, {13.1}, {13.2}, {14.1}, {14.2}, {14.3}, {15}...
2) Автор пока не определился с названием. Предлагайте свои варианты!
Мне кажется, вышеозвученный «рабочий вариант» вполне адекватен.
3) Это повесть или рассказ на Ваш взгляд?
Повесть.
4) Увлекательно ли произведение? Есть ли места, где сюжет провисает?
На мой взгляд, вполне увлекательно. «Провисаний» не заметил.
5) В произведении действуют представители шести национальностей + еще одна упомянутая. Правдоподобно ли они выведены? Не оскорбителен ли текст для кого-то из них?
6) Достоверно ли отражены реалии нашего времени? Правдоподобен ли финал?
7) Каковы недостатки произведения? Ответ , что их нет - не принимается :=) Я сама вижу, как минимум два.
8) Комментируйте! Бросаться помидорами автор рекомендует вот сюда.
Ух, и раскомментировалось же мне! :-)
В основном, правда, в форме лирических – и не очень лирических – отступлений.
Но и «помидорами», по призыву автора, «накидался» вдоволь :-).
Главное, что меня лично поразило при чтении «Киры Васильевны», - это смелость автора, сумевшего в небольшом, в общем-то, по объёму произведении затронуть, и при том в достаточно резкой форме, самые болезненные и жгучие проблемы современной российской (впрочем, и не только российской) действительности – межнациональные отношения, молодёжная преступность, конфликт «отцов и детей».
Впрочем, сам объём произведения говорит о том, что большинство вопросов в нём именно поставлены - но ответы на них не даны.
Фамилия главной героини, а также некоторые повороты сюжета, казалось бы, отсылают нас к Достоевскому. Однако, на мой взгляд, сходство тут если и есть, то чисто внешнее – проблематика Достоевского, по крайней сере, при взгляде на его произведения из нашего «далёка», всё-таки несколько иная, более «глобальная», что ли, и, во всяком случае, менее злободневная.
Куда более близким по тематике и по охвату затронутых проблем мне видится уже неоднократно упоминавшийся в моём ЖЖ фильм Клинта Иствуда «Гран Торино». Роднит «Киру Васильевну» и «Гран Торино» также и судьба главных героев, погибших в итоге от рук молодых отморозков, и их прошлое, связанное с войной, и даже такие мелочи, как «собачья» тематика.
Но в то же время есть и существенное различие, которое мешает рассматривать «Киру Васильевну» как перенесённое на российскую почву произведение Иствуда.
Иствуд не просто ставит вопросы, он пытается и предложить ответы на них, выступая при этом с позиций гуманизма и консерватизма.
Враждебность между иммигрантами, приехавшими из разных концов земного шара? Значит, американский «плавильный котёл» дал сбой. Но в наших руках – возродить его! Просто каждый должен приложить какие-то усилия для этого.
Молод ёжь и старики не понимают друг друга? Да лишь потому только, что даже и не пытаются друг друга понять!
Банды головорезов затерроризировали всю округу? Да только потому, что никто даже и не пытался дать им отпор!
Трагедия Иствуда оптимистична. Главный герой гибнет – но лишь потому, что слишком долго проблемы, с которыми он попытался бороться, не решались, а лишь накапливались. И своей гибелью он «разбудил» окружающий мир, «толкнул» его в сторону лучшего будущего.
В мире Иствуда нет плохих людей. Даже отморозки стали таковыми лишь потому, что не нашлось на них, в отличие от Тао, своего Уолта Ковальски.
В мире «Киры Васильевны», увы, всё обстоит с точностью до наоборот. Повесть представляет собой, на мой взгляд, этакий мизантропический вариант «Гран Торино». Вплоть до того, что корейцы здесь и в самом деле едят собак, да даже и не только корейцы. Ответов не просматривается – все ситуации тупиковые. Что там, впереди? 21.12.2112?
С другой стороны, Россия ведь не Америка. Взять те же межнациональные отношения – в наша империя никогда «плавильным котлом» не была. Народы врастали в империю, но оставались при этом сами собой. Не перемешивались. И, как правило, приучались жить рядом друг с другом – при всём различии языков, религий, национальных обычаев. Хотя, насколько я помню, поселения были всё-таки в основном мононациональными – то есть «соседство» было не соседством жильцов в одном доме, а соседством территорий, простиравшихся на десятки или сотни километров. Ну, в виде редких примеров многонационального сожительства вспоминаются разве что татарские общины в русских городах (в Петербурге в первую очередь) и русские общины в «национальных» городах.
С другой стороны, отсутствие «плавильного котла» означало и консервацию антагонистических противоречий между народами, оказавшимися вместе в границах одной империи. В первую очередь это касается народов Кавказа, далеко не всегда добровольно входивших в состав империи – не только армян и азербайджанцев, но, скажем, и осетин с ингушами (вспомним 1992 год!)
Под прессом советской власти конфликты эти, казалось бы, затихли; но как только давление «пресса» ослабло, тут же вырвались вновь наружу.
Я это к чему такое большое отступление сделал?
Будучи воспитан в семье правоверных коммунистов, я удивительно долгое время не уделял вообще никакого внимания вопросам национальности, а религию вообще считал ушедшей куда-то в прошлое, пережитком, к которому невозможно относиться всерьёз. Кавказ воспринимал через призму «Кавказской пленницы». И потому события в Карабахе, а затем в Сумгаите и Баку застали меня совершенно врасплох. И затем, много лет спустя, я вновь испытал шок, когда подключился к Интернету и почитал слова, которыми описывают друг друга армяне и азербайджанцы, даже когда и не касаются таких тем, как Баку-1990.
К слову, эффект подобное «полыхание огнём» и «поливание помоями» производит противоположный – отбивает желание верить чему бы то ни было из сказанного. Крайне сложно отыскать материалы, по отношению к которым испытываешь хоть толику доверия. Для себя, мало ли, может, когда ещё пригодится, хочу зафиксировать тут ссылки: касательно Баку-1990 - http://vatsons.livejournal.com/93619.html , http://vatsons.livejournal.com/93928.html и http://artofwar.ru/r/rppr_u_r/text_0010.shtml (сей последний я, кажется, тоже у кого-то в ЖЖ читал, но отыскать сейчас так и не смог); и про Армянское землетрясение 1989 - http://shurigin.livejournal.com/201515.html , http://shurigin.livejournal.com/201895.html , http://shurigin.livejournal.com/202025.html .
Впрочем, я опять ушел от темы.
Так вот, что касается непосредственно взаимоотношений мальчика-армянина и мальчика-азербайджанца из «Киры Васильевны» - тут, как говорится, «Верю». Но предыстория вопроса? Как получилось, что они учатся в одном классе, да ещё и сидят рядом? Наверно, среди советских учителей можно было бы найти таких же идеалистов, каким был я, которым дела не было до национальности учеников. Но вряд ли такие остались сейчас!
Второе, что меня поразило в «школьной» части повести – это уровень коварства и хитрости нынешних школьников. То ли мир изменился, то ли вновь сказывается мой беспросветный идеализм… Такого уровня интриги уж точно были не по плечу мне в школьном возрасте, и ни разу в те годы не замечал ничего ни за кем из одноклассников. Хотя спорить не буду – я и впрямь был тогда идеалистом.
Автор беспощаден к персонажам «Киры Васильевны», обнажая пороки и недостатки каждого из них. Никто не уйдёт безнаказанным – ни армяне, ни азербайджанцы, ни корейцы, ни таджики, ни блокадница, ни учитель, ни пресловутая «бабка с тележкой», ни студент-«антифашист». Ни один из персонажей не вызывает сочувствия или хотя бы просто симпатии.
Может, таковы просто уж реалии российской жизни? Так я и подумал вначале, но потом решил, что дело, наверно, в другом. Но прежде чем высказать своё мнение насчет того, в чём именно тут дело, хочу сделать ещё одно большое лирическое отступление.
Хочу признаться в страшном грехе: «на заре туманной юности» я был графоманом! Как, впрочем, наверно, и многие другие :-)
Писал я в том жанре, который ныне именуется фэнтези; но в те времена ни слова этого не было, ни тем более не было доступно никаких книг этого жанра, если только не считать таковыми продолжения «Волшебника Изумрудного города», написанные А.Волковым: прошло ещё много лет, прежде чем был издан в русском переводе «Властелин колец»!
Я постоянно уносился мыслями воображаемые миры, рожденные, насколько мне известно из записей, сохраненных матерью, аж в детсадовские ещё времена!
Миры были красивыми, а вот события, происходившие там, - страшными и мрачными.
Впрочем, все эти фантазии так и не были толком зафиксированы, и забылись со временем. Кроме одной.
Это был весьма яркий и реалистичный сон, который я впервые увидел ещё будучи в начальной школе (то есть задолго до того, как увидел «The day after»), но который ещё многократно возвращался ко мне вплоть до того времени, пока я не записал увиденную историю – первое и последнее моё завершенное «графоманство».
«Фэнтезийная фишка» этого графоманства заключалась в том, что Ад – это некое реально существующее в материальном мире место в нашей Вселенной. Точнее – одинокий остров посреди безбрежного океана (почему-то в изначальной версии сна таковым выступал остров Кергелен). И люди в момент смерти просто переносятся на этот остров – не «духовно», а вполне материально, как физические тела. И доживают жизнь на этом острове в условиях… вполне себе адских. Политически Адский остров представляет собой что-то вроде Британского содружества под игом династии Бесов: на самой «древней» карте Острова на нём располагалось 4 государства: «Владения Беса» (метрополия), «Владения Чертенят», «Владения Кощея Бессмертного», «Владения Змея Горыныча».
Сюжет же вкратце был таков: на Ленинград падает ядерная бомба, я попадаю на Адский Остров, пытаюсь устроить там революцию, по ходу дела узнаю, что в Аду есть ядерное оружие, и когда планы социального переустройства Ада рушатся, устраиваю и там тоже ядерный апокалипсис.
По объёму это тянуло максимум на повесть, но по количеству действующих лиц и сюжетных линий вполне тянуло на роман. И главное – все планы непременно рушились, все сюжетные линии завершались полным фиаско.
Повесть представляла собой мой ответ на официальный оптимизм, царивший в СМИ, в кино и литературе. Протест против неизменных «хэппи-ендов» и предопределенности Светлого Будущего.
И вот, если вернуться к «Кире Васильевне», и подумалось мне – а ведь вся выведенная в ней галерея отрицательных персонажей – это же просто ответ на нынешнюю ситуацию в России, которую то и дело именуют теперь Вторым Застоем и Реинкарнацией СССР. Вернулся Брежнев в облике постаревшего Путина – вернулся и «Адский Остров» в облике «Киры Васильевны»!
Эк меня понесло-то!
Многовато что-то критики получилось, но очень надеюсь, что автор меня простит. Если произведение порождает такой поток воспоминаний, ассоциаций, размышлений, - значит, оно действительно достойно зваться Литературой, и автор проявил себя как настоящий Писатель.
Ещё одна, последняя ассоциация, которая возникает у меня в связи с этим, - DragonLance. Несогласие с авторами не мешает восхищаться их творением.
Желаю
makaka153 новых творческих успехов и удачи на пути к опубликованию повести!Ну, и хочу заодно дать обзор других откликов на «Киру Васильевну».
1. Очень краткий, но сугубо положительный отклик от
_radhruin вынесен отдельным постом и подробный от него же - вот тут.
2. Краткий, в целом положительный, с критикой финала повести отзыв от
crazy_monkey121 3. Подробный, положительный отзыв от
savta_le Очень надеюсь, что мой отзыв привлечет к "Кире Васильевне" новых читателей!
Journal information