bigstonedragon

Затянувшаяся на полгода осень поневоле начала уже заставлять думать, что она будет вечной, а это состояние души больше способствует Скуке и Унынию, чем Любви. Такие вот мысли частенько возникают при чтении френдленты.
Как это ни покажется странным на первый взгляд, но в этих условиях оказался очень своевременным начавшийся неделю назад разговор о музыке и ее месте в нашей жизни, и особенно комментарий, полученный мною от alissik, заставившей вспомнить об Алексее Рыбникове и его песне «Облачко грусти» (стих из романа «Последняя поэма»):

Ветер, ты старые ивы развей...
Нет мне дороги в мой брошенный край...
Если увидеть пытаешься издали,
Не разглядишь меня, Друг мой, прощай...

Я уплываю, и время несет меня с края на край...
C берега к берегу, с отмели к отмели, Друг мой, прощай...
Знаю когда-нибудь, с дальнего берега давнего прошлого,
Ветер весенний ночной принесет Тебе вздох от меня...

Ты погляди, не осталось ли что-нибудь после меня...
В полночь забвенья на поздней окраине жизни своей.
Ты погляди без отчаянья, Ты погляди без отчаянья...

Вспыхнет ли, примет ли облик безвестного образа -
Будто случайного...
Это не сон, Это не сон,
Это вся Правда моя, это Истина,
Смерть побеждающий, Вечный Закон - это Любовь моя...

Я очень люблю Рабиндраната Тагора, и этот стих, на мой взгляд, лучшее из того, что написано о Прощании с Любимым (Любимой).
Много можно было бы написать комментариев к стиху; но, думаю, сейчас они будут неуместны. Подождем до Весны :-)
(под катом – второй вариант перевода, более близкий к оригиналу, но не столь, может, музыкальный :-) )


Стих, на самом деле, состоит из двух частей – Письмо Его к Ней, и ответное послание Ее к Нему:

Он:
«Ты, уходя, со мной осталась навсегда,
Лишь под конец мне до конца открылась,
В незримом мире сердца ты укрылась,
И я коснулся вечности, когда,
Заполнив пустоту во мне, ты скрылась.
Был темен храм души моей, но вдруг
В нем яркая лампада засветилась,—
Прощальный дар твоих любимых рук,—
И мне любовь небесная открылась
В священном пламени страданий и разлук.»

Она:
«Ты слышишь, как грохочет колесница?
Ты слышишь, друг? Сегодня я не та,
И мне иной рассвет сегодня снится,—
Я тысячу смертей пережила!
И ты меня при встрече не узнаешь.
Мой друг, прощай!
Но, может быть, когда-нибудь весною,
Когда в росинках, как в слезах, цветы
Доверчиво раскроют лепестки,
Заглянешь ты в туманное былое,—
Увидишь там не слабый свет мечты,
А пламя сердца, вечное, живое!
Пылающее смерти вопреки!
И пусть меняется все в этом мире бренном,
Пусть ухожу все дальше, в дальний край,
Мой дар тебе пребудет неизменным.
Мой друг, прощай!»