Зато не возникает и проблем с тем, какие сцены выбрать в качестве самых сильных. Их, пожалуй, всего 4:
- «Огонь надежды». Безумно красивая и по визуальному решению, и по музыкальному оформлению картина воспламенения сигнальных гондорских костров, призывающих Рохан на войну.
- Выход орочьего войска из врат Минас Моргула и пролет назгула над ущельем.
- Явление роханского войска во время Пеленнорской битвы.
- Ну, и, конечно, ключевая сцена на Ородруине. Спасибо, Джексон, по крайней мере, самый главный эпизод эпопеи сумел снять на уровне, вполне меня удовлетворяющем, за что я готов многое ему простить.
Недочетов же в фильме можно набрать очень много, хотя явных провалов тоже нет. Просто весь фильм снят чуточку ниже того высочайшего уровня, который задало «Братство кольца».
Беда здесь кроется, как мне кажется, в том, что Джексон, будучи мастером выстраивания отдельных сцен, как-то, похоже, лишен чувства стиля в отношении всего действа в целом.
Я уже писал о том, что в книге две сюжетных линии – Фродо и Арагорна – описаны совершенно разным языком. В фильме пришлось от этого уйти. Сценаристы – Фрэн Уолш и Филиппа Бойенс – перелопатили «Две башни», уподобившись Томасу Манну, перелопатившему библейский миф об Иосифе во вполне реалистический роман; а вот «Возвращение короля», по крайней мере, две последних трети фильма – после сцены «гондорских костров» - они, напротив, переписали в манере героико-мифологической. Ту самую роль – перехода от одного стиля к другому – которую в романе играет сцена на Амон Хене, в фильме играет возгорание «костров надежды».
Все зрелище, начиная с этой сцены и далее, приобретает несколько сюрреалистически-условный характер, с единственным исключением – ключевым эпизодом у огненной расщелины на Ородруине.
Джексон, мне кажется, то ли этого не почувствовал, то ли просто не справился с задачей. Во всяком случае, батальные сцены, столь лихо снятые в «Братстве кольца» и «Двух башнях», в «Возвращении короля» вышли далеко не столь эмоционально напряженными. Это касается и Пеленнорской битвы, и Армии мертвых с пиратами, и, в особенности, битвы у Черных ворот.
Огорчает, что при таком подходе сложнейший клубок взаимоотношений в четырехугольнике Фродо – Кольцо – Сэм – Горлум в фильме как-то поблек и выцвел, упростившись донельзя. Разве что на Ородруине что-то хорошее промелькнуло.
И при таком подходе к делу совершенно неоправданным, на мой взгляд, оказался конец фильма с возвращением Сэма домой. В книге обратный поход Братства от Минас Тирита к Ширу ознаменован обратным переходом от героического мифа к психологической прозе, и в этом ключе «прозаическое» окончание романа с великими заключительными словами «Ну, вот я и дома» очень важно для авторского высказывания, прояснения идейной подоплеки произведения.
В фильме обратного возврата от эпоса к бытовухе нет. Поэтому, на мой взгляд, куда как более правильно было бы завершить фильм сценой отплытия корабля из Серых гаваней, сцены, снятой вполне достойно и вполне стильно, когда сами собой напрашиваются потрясающие слова, завершающие эпическое повествование «Сильмариллиона»: …Мудрейшие из людей и по сей день считают, что прямой путь все же существует для тех, кто сподобится его отыскать. Пока этот новый Мир идет к закату, дорога памяти еще может увести на Запад. Словно незримый мост, соединяет она два мира. Начинаясь где-то здесь, в воздухе, которым мы дышим, в котором летают птицы, дальше она уходит к Одинокому Острову, а может, и к самому Валинору. Вот только тело из плоти не выдержит эту дорогу.
Время от времени на побережье рождаются слухи о том, что где-то в море живут (или жили) люди (а может, и не люди), которые не то по милости Валаров, не то по собственной праведности вставали на прямой путь и уходили, видя, как Земля под ногами становится все меньше, а впереди яснеют ярко освещенные набережные Авалона, а то и берега Амана, и перед смертью глазам их открывалась парящая в недосягаемой вышине грозная и прекрасная вершина Белой Горы.
Корабль, уплывающий из Гаваней по солнечному следу на водной глади, - ну, и процитировать бы здесь эту самую фразу, - я даже согласен, чтобы ее произнесли открывающим фильм Джексона голосом Галадриэль, - по-моему, было бы куда более уместно! Фильм был бы «закольцован», подобно тому, как «закольцован» роман: начинаясь «выдержками» из Алой книги, роман ими же и заканчивается; раз в фильме рассказчицей выступает Галадриэль, то не логичнее было бы и точку поставить там, где она покидает пределы Средиземья, чтобы не следить больше за его судьбой?
А так, ну, совершенно непонятно из фильма – что за «раздвоение личности» у Сэма, почему он должен от него избавиться, к чему это все?
Не, неправильный конец. Пожалуй, единственный эпизод из «Возвращения короля», с которым я не согласен категорически.
На сем, пожалуй, завершу свой обзор. В целом, сейчас, по прошествии пяти лет, когда первоначальный умопомрачительный восторг улегся, могу, пожалуй, резюмировать, что фильм вышел все-таки не без недостатков. И тем не менее низкий поклон Джексону за его труд! Несмотря на все недостатки, я очень рад, что и у меня, и у моих детей, а в будущем и внуков есть теперь возможность не только почитать великую книгу, но и полюбоваться грандиозным зрелищем, подаренным нам безвестным дотоле режиссером из Новой Зеландии!
----------------
Мое мнение о «Братстве кольца» - здесь
Впечатления от «Двух башен» - здесь
Journal information