Пора дорассказать о прибытии. :)
В общем, ехали мы тогда, ехали, - переехали Нил в Джиндже, постояли в паре пробок, проехали пару дождей, заехали в Мбале купить что-нибудь к ужину («что-нибудь» оказалось в итоге буханкой хлеба - он тут у них белый или желтый, делается, судя по всему, из кукурузной муки, а не из пшеничной, и сладковат - гадость страшная, имхо) и уже затемно добрались, наконец, домой.
Все уже спали, так что вползли тихонечко, Натан помог занести чемоданы… Гостиная (о! Мне-таки явно не грозит здесь гамак или тюфяк на полу, раз есть гостиная с европейской мебелью!): диваны, кресло, большой обеденный стол (кто ж знал, что это все практически не используется!)… Хозяева вышли куда-то – то ли чай заварить, то ли переодеться, то ли в клозет – и тут ко мне пришел знакомиться первый обитатель. Кому я показывала фотку малазийского таракана? – Так вот: малазийские тараканы – они пигмеи и дистрофики по сравнению с этими чудовищами. Эти натурально сантиметров 8-10 в длину и не меньше четырех в ширину. Про толщину я, с вашего позволения, лучше даже думать не буду, а то меня стошнит. И я ни капельки не преувеличиваю - вот попривыкну еще чуток, и сфоткаю вам. А пока смотрите малайского.
Это малайский таракан со станком для масштаба. Тутошние длиной во всю ручку и шириной - не меньше ширины лезвия. )
«Мама», - сказала я по-русски и попыталась поднять сразу обе ноги. Опыт левитации не удался, но чудовище остановилось и задумалось. Так мы и дождались возвращения Натана, в молчании уставившись друг на друга. «Что случилось?» - спросил Натан, увидев мой остекленевший взгляд. – «Мама», - повторила я по-русски и ткнула пальцем в чудовище. «Это? – засмеялся Натан, - ха, это ж просто кукарача (cockroach – таракан, бишь, по-английски). Ты боишься кукарачей?» - Ну, кукарачей, может, и не боюсь, но это же уже карачун, а не кукарач, блин, - подумала я, но промолчала. Идея того, что этот, прастиоспади, товарысч может ночью зайти ко мне в кровать прогуляться, меня совсем не радовала – вне зависимости от того, умеет ли он кусаться. Спать резко расхотелось.
(Справедливости ради надо сказать, что это был приветственный выход, и в норме эти почтенные обитатели нашего дома появляются лишь по ночам, и на постели не покушаются. На кухню я в это время не ходок, а в туалет приспособилась стучаться, чтобы не наступить случайно).
Одним словом, за ужином я грустила, мысленно пытаясь уговорить себя, что все не так уж плохо: в доме есть аж горничная-нянька, значит, мне сейчас дадут отдельную комнату, я доберусь до душа, и все понемногу наладится.
Ох. Лучше б я дальше ужинала и целовалась с карачуном. Потому что отдельную комнату мне, конечно, предоставили, и душ показали, но… Стоя посреди бетонного чулана с обшарпанными стенами и пробитым полом, на треть заваленного каким-то хламом, душного до полного отсутствия воздуха, зато полного комаров, с заляпанной и дырявой москитной сеткой над кроватью, покрытой одной простыней и видавшим виды плюшевым одеялом, я всерьез усомнилась в своей способности дожить здесь хотя бы до утра (а я люблю хвастаться, что, если где-то можно выжить хотя бы теоретически, - значит, и я выживу).
В «душе» не оказалось света (через неделю купила лампочку – оказалось, работает! – так что теперь уже есть). Туалет – «арабский», как при советской власти на вокзалах – эмалированная чаша, на которую надо вставать ногами. Бачок зачем-то имеется, но я не уверена, что туда хоть когда-то была подведена вода, так что сливать надо из канистры. Посредине помещения под потолком – душевая лейка, вода из которой должна литься прямо на пол (ну, это мы по арабистанам привычные – этим нас не напугать!). Но на попытке усвоить многоступенчатую процедуру включения (и, что немаловажно, выключения) этого душа – выйти во двор, найти где-то внизу за бочкой с водой вентиль, поколотить по нему камешком, чтоб повернулся… - я сломалась и сказала: «Хватит, спасибо, в другой раз» (и правильно сделала – утром выяснится, что душ не работает). – «Я думал, ты хочешь помыться с дороги», - удивился Натан. – Ага, хотела, - подумала мрачно я и мысленно благословила тот счастливый момент, когда закупила влажные салфетки в промышленных масштабах.
В общем, вернувшись в комнату и оставшись одна, я уже не чувствовала себя даже той самой вороной из анекдота, которая, конечно, птица сильная и смелая, но ебануууутаяяяя… И мечтала то ли сесть на пол и расплакаться, то ли немедленно трансгрессировать. Первый вариант был забракован из-за брезгливости, второй – как неспортивный. Так что пришлось собрать себя в кучку, раскопать в чемодане купленную в рыбацком магазине ядреную брызгалку со строгой надписью «распылять только на открытом воздухе» (вполне хорошо помогает от местных комаров, кстати – жаль, что и от людей тоже), опрыскать ею все это безобразие и, сказав себе в ответ на вечное «что делать?» бессмертное «Я подумаю об этом завтра», улечься спать.
…Ага – сейчас смешно: после походов по местным фавеллам, поездки в местную деревню, потребления местной еды и прочая-прочая, среди которого - генеральная уборка в моей комнате, сократившая количество хлама до одного штабеля чемоданов в углу: теперь почти весь стол в моем распоряжении, а оба моих чемодана живут под ним. И еще мне кресло принесли, так что даже сидеть есть где. Как-нить нафоткаю вам, а пока - бойтесь, противные. :)
Коробки на столе хозяйские, мои - только несколько флакончиков впереди.
В качестве противомалярийной профилактики москитная сетка - вещь совершенно бесполезная, ибо комары успевают закусить еще во время ужина. Но от жужжания вполне избавляет (если правильно подоткнуть). Отличная весчь, в общем. Надо наконец заштопать ее нахрен - тогда совсем хорошо будет. )
День начинается часов в семь утра с… вообще-то он должен начинаться с растопки «плиты», уборки и помывки посуды, но присутствие посторонних (меня, бишь) внесло в этот распорядок свои коррективы, так что в нашем случае день начинается с исполнения сводным детским негритянским хором имени Натана Муверезы «Встаньте дети, встаньте в круг». Первое исполнение случилось уже на второй день моего пребывания, так что я спросонок вполне всерьез пыталась, не разлепляя глаз, проверить у себя температуру, мысленно повторяя симптомы местных болезней – на предмет какая из них дает яркие галлюцинации. Первая строчка у солирующей Хопу получается почти без акцента, но на «старом верном друге» текст, конечно, превращается уже в «та-ти-та-ди-ту». И слава Богу, а то б я в тот первый раз, наверное, так и окочурилась, не приходя в сознание.
Иначе говоря – в выходные мой день начинается, когда просыпаются дети. И дальше уже наступает уборка: нужно помыть «завалинку» вокруг дома (на которой протекает, собственно, вся жизнь – от готовки и еды до игр и приема гостей), подмести двор и комнаты, помыть вечернюю посуду.
На переднем плане Сковия жарит арахис, на заднем - помывка посуды.
Стирка: вода из под крана (холодная - другой нет, греть никому в голову не приходит), три таза: одна стирка с мылом, вторая с мылом, третья - полоскание).
И мы, кстати, крутые: у нас вода прямо во дворе, и на моей памяти ее отключали всего один раз.
А нормальные поселяне на колонку с канистрами ходят. )
Еще помывка посуды. На переднем плане что-то варится на "плите № 2". :-)
При этом мусор из комнат выметается, разумеется, прямо во двор, что никак не отражается на последовательности действий: если дети «припаханы», а Джуниор спит, то все делается одновременно, если нет – то сначала моется завалинка, потом подметается двор (с поднятием клубов пыли, оседающих на свежепомытой завалинке), потом метутся комнаты – с возвращением двора в исходное состояние и повторным подметанием. Параллельно растапливается «плита» (или обе, или все три), стоящая здесь же, во дворе: кипятится вода в миске (для утреннего чая), греются (иногда, обычно – нет) остатки вчерашнего ужина, порой (но совсем редко) что-то еще дополнительно готовится: если с вечера осталось мало и не лень (если лень, то кто-то из детей отправляется за чапатти к дороге). Разумеется, если что-то готовится, то оно режется и чистится здесь же, на завалинке, а отходы сбрасываются на пол. Мне этой логики не понять, но, в общем, и не обязательно: ибо весь этот абсурд никак не отменяет того, что у них все равно чище, чем у меня дома.
На ужин ожидается тушеная капуста. Резали, как нетрудно заметить, здесь же.
А так Флоренс шинковала тую капусту.
Соответственно, завтрак наступает, кода все уже помыто и подметено, часам к 11. Собственно, именно в этом причина того, что я в рабочие дни регулярно остаюсь утром без еды: уезжающий рано Натан завтракает на работе, поэтому у семьи как-то не очень хорошо откладывается в голове, что для работающих нужна особая процедура. Впрочем, я и дома не завтракаю по рабочим дням.
Где-то в процессе (часов в 9-10) приходит соседская девочка с канистрой и кружкой – молоко (думаю, козье, ибо коров в деревне не замечено, а козы водятся).
Соседский козленок забрел. На заднем плане стирает горничная, на переднем - Лона жарит арахис и кукурузу (получается такой снек - иногда, когда лень готовить, используется вместо завтрака, обеда или ужина).
Салима принесла молоко.
После завтрака начинается готовка обеда и стирка, потом – эммм… душ. Ну, то есть, всеобщая помывка. Фото детей в процессе прилагаются, как это делаю я, я вам не скажу. Как-то приспособилась. )
"Душ".
Если очень жарко, помывка переносится на террасу.
Вообще полная помывка обитателей имеет место трижды в день – утром, днем и вечером – и после каждой семейство переодевается (я – только по приходе с работы в домашнее и наоборот: хрен ли вам ли столько стирать).
Дальше все так же – опять стирка, опять посуда, опять готовка: ну, вы девайсы там зацените на фотках – если учесть, что вода пьется только кипяченая, то, ясен пень, на плите все-время должно что-то кипятиться, тушиться, вариться или париться.
Итого обед примерно часа в 3-4. После обеда младших девочек пытаются отправить на тихий час, но удается это редко. Тихий час у взрослых наступает по Джуниоровскому расписанию: как он отрубится – тут и работа встает. )))
Ну, и ужин где-то в 7-8. К этому времени уже темно, так что после ужина можно потихоньку и спать. Особенно если днем не удалось.
А вот и типичный ужин: пошо (белое - перемолотая в муку и сваренная до наблюдаемого состояния кукуруза: по вкусу как позавчерашняя рисовая каша), тушеная капуста и немножко мяса (обожаю новую горничную - в отличие от Лоны она знает, что перед готовкой с мяса можно срезать шкуру и вынуть особенно толстые жилы, но это готовила Лона).
как нетрудно заметить, вилки полагаются только привилегированным членам семьи: нормальные угандийцы едят руками.
Еще один натюрморт с обедом: иногда привилегированным сервируют так. Предмет называется stool. Стул бишь. В норме на нем сидят почетные гости (кому по возрасту и статусу на землю может быть уже тяжело опускаться). Есть с него, кажется, первой пришло в голову мне, но опыт усвоен. )
Я не знаю, зачем они тратят столько сил и времени на переборку риса, если в конечном итоге в нем все равно будет тонна песка, но выглядит процесс очень увлекательно.
Матоке: вареные зеленые бананы. Чтоб не остыли досрочно, кастрюля выстилается пальмовыми листьями, из них же "крышка". По вкусу - как сильно крахмалистая весенняя картошка.
Просто для красоты: африканский закат, вид из нашего двора.
А это наш персональный чахлый банан на заднем дворе: для красоты и тем, кто не видел, как они растут.
(Продолжение следует!)
Journal information