2. Речь Морфеуса на собрании в Хреме Зиона
Морфеус: Зион! Слушай меня! Тревожные слухи оказались страшной правдой. Машины собрали армию, и в эти минуты она подходит к нашему дому. Верьте моим словам, нас ждут дьявольски суровые времена. Но чтобы выдержать тяжкие испытания, мы, прежде всего, должны убить в себе страх.
Я стою здесь, перед вами, лишённый всякого страха. Вера? Меня поддерживает моя вера? Не только! Я ничего не боюсь, прежде всего, потому что помню. Но помню не о том, что нам с вами предстоит пройти, а вспоминаю путь, который нами уже пройден! Я помню, что вот уже сто лет мы под угрозой вторжения машинам. Я помню, что все эти сто лет они посылают свои армии, чтоб уничтожить нас. И на протяжении этих ста лет войны я помню о само главном: мы ещё живы!
И сегодня настал час выступить против их армий! И пусть сегодня содрогнутся стены этой пещеры! И пусть сегодня всколыхнётся земля и дома из стали и камня! Пусть нас будет слышно от раскалённого докрасна ядра до черных небес! Настал час напомнить им о том, что мы - жители Зиона, и мы их не боимся!
Ну ж, ёлки ж палки ж! Истинная речь Короля Арагорна перед Битвой у Чёрных Врат! :-)
А и то сказать: и там, и тут налицо явное превосходство «тёмной» стороны над «светлой» (хотя, конечно, какие у нас основания считать «машинную» сторону в «Матрице» стороной «тёмной»? Чем они там хуже людей? Такая же цивилизация, ни лучше, ни хуже!); и тут, и там исход битвы решается не военным столкновением, а действиями некоего одиночки (Фродо/Нео), проникшего в царство Тёмного Властелина и там, в этом царстве, уничтожающего некий артефакт (Кольцо/Агента Смита). При этом, прежде чем погибнуть, артефакт умудряется, на первый взгляд, одержать верх над Героем-одиночкой (Фродо объявляет Кольцо своим; Нео даёт Агенту Смиту взять верх над собой).
Хотя, конечно, и отличий много, и главное – концептуальное: Саурон у Толкиена «представлен как существо, весьма близкое к абсолютной степени зла - настолько, насколько это возможно», как писал сам Толкиен (хотя и делал оговорку, что «В моём повествовании я нигде не имею дела с Абсолютным Злом. Я вообще не думаю, что такая вещь, как Абсолютное Зло, существует, поскольку это попросту Ноль. Я не думаю, что какое бы то ни было разумное существо могло быть злым безоговорочно.») Что же касается Архитектора, то к нему понятие «злой» попросту неприложимо – он просто «другой», и коллизия «Матрицы» в идеологическом плане не столько Толкиеновская, сколько Лемовская, конфликт Зиона и Города Машин сродни, на мой взгляд, конфликту Соляриса и Человека, только доведенному до крайней степени остроты.
Не случайно, наверно, и сама идея Матрицы явно позаимствована Вачовскими у Лема с его «Футурологичеким конгрессом».
Но если вернуться к рассмотренной сцене в её сопоставлении с речью Арагорна перед своей армией у Черных Врат (сопоставление тем более напрашивающееся, что и фильмы-то Вачовских и Джексона вышли на экран в 2004 году с разницей всего в несколько месяцев!), то нельзя не признать, что пафосные сцены удаются Вачовским не в пример лучше, чем Джексону. Морфеус и его речь получились более чем убедительными, и Джексон до такого уровня очень уж явно не дотягивает. А жаль!
Journal information