Для меня же сейчас важнее всего тот факт, что на практическую любую форму человеческой активности Дольник находит аналог в мире живой природы – то есть, соответствующие «программы поведения» сформировались (и, возможно, генетически закрепились) задолго до появления человека как особого биологического вида – но лишь у человека все эти программы проявляются одновременно, зачастую конкурируя друг с другом! К примеру, кроме нас, нет ни одного иного биологического вида, который практиковал бы одновременно все возможные программы брачного поведения – моногамию, полигамию, полигинию, групповой брак, проституцию (причем как женскую, так и мужскую).
Дольник не обсуждает причины такого положения дел – он лишь констатирует факт.
Поршнев делает обобщение: человеку свойственен «абсурд», и это есть один из решающих (если не решающий) фактор, сделавший нас «царями природы».
Марков выдвигает гипотезу (весьма убедительную, на мой взгляд): «эндорфинная мутация» сделала для человека привлекательными и возможными все те противоречивые программы поведения, которые свойственны другим биологическим видам, но, как правило, не могут уживаться друг с другом одновременно.
Journal information