Про интервью Стрелкова

Игорь СТРЕЛКОВ. Поначалу никто воевать не хотел. Мы не трогали их блокпосты, и они не проявляли агрессии. … В начале июня они окончательно уверились, что Россия напрямую не вмешается, и пустились во все тяжкие. В апреле-мае всё шло по восходящей, то есть расширялась территория восстания, мы постепенно ставили под контроль населённые пункты, в июне мы начали отступать. В августе — на пике кризиса — мы сражались в условиях почти агонии. …
Я был в Крыму во время крымских событий. Чалый — просто молодец! Не меньшее впечатление произвело и то, что все командиры украинской севастопольской обороны: все адмиралы, генералы, лётчики — сбежали. Оставили за себя командиров полков, батальонов. Те гибли вместе с солдатами. И когда я был в Славянске, решил: либо я не выйду совсем, либо я выйду со всем гарнизоном. Я принял решение выйти и считаю его правильным. [от себя добавлю: о том, что в Крыму были вооруженные столкновения, и гибли украинские военные, - я до сих пор был не в курсе - bsd]
Когда мы [,отступив из Славянска, - bsd] вошли в Донецк — всё там было замечательно. Сидел киевский мэр, УВД по-прежнему подчинялось Киеву. Город совершенно не был подготовлен к обороне. И я из своих частей сформировал линию фронта. Если бы мы не сформировали её, думаю, что всё бы закончилось очень быстро. Через неделю, максимум через две Донецк бы пал. А мы сорок суток держали Донецк до прихода "отпускников". Хотя последние дни были просто отчаянные. [Столь откровенного признания, что в ДНР не просто сражались "отпускники", но что они внесли решающий вклад в провал АТО, я тоже ещё не встречал - bsd]
…Когда я из Славянска зашёл [ в Донецк - bsd], у меня был простой выбор: либо срочно формировать фронт против противника, либо устраивать переворот. Но Донецк на тот момент был совершенно мирный город. Народ загорал, купался, спортсмены тренировались, люди в кафе пили кофе. Как в Москве летом, так и в Донецке было. И меня бы никто не понял [интересно, а теперь, когда он превратил эту мирную жизнь в перманентную войну, его в Донецке лучше понимают? - bsd]. Хотя мои солдаты рвались всех этих тыловых арестовать, разогнать. Но я понимал: стоит развернуть гражданскую войну — тут-то нас всех и хлопнут! Я решил, что худой мир лучше доброй войны, и сознательно ушёл от этого [то есть, то, что теперь происходит в Донецке, - это « худой мир»?? - bsd].
…
Александр ПРОХАНОВ. Выравнивание фронта и бросок на Мариуполь — это всё только "отпускники" делали, или ополченцы тоже участвовали?
Игорь СТРЕЛКОВ. Отдельные подразделения ополчения были им подчинены. Но в основном наступали "отпускники". …
Александр ПРОХАНОВ. Игорь Иванович, а как вы вообще в эту войну спикировали?
Игорь СТРЕЛКОВ. Я был советником у Аксёнова в Крыму. … Я командовал единственным подразделением крымского ополчения: рота специального назначения, которая выполняла боевые задачи. Но после боя за картографическую часть, когда двое погибло (а я этим боем командовал), рота была расформирована, люди разъезжались. [То есть были бои в Крыму, и даже были погибшие с «нашей стороны!!! - bsd]
… в Крым постоянно прибывали делегаты из областей Новороссии, которые хотели повторить у себя то, что было в Крыму. Было ясное желание у всех продолжить процесс. Делегаты планировали у себя восстания и просили помощи. Я стал работать со всеми делегатами: из Одессы, из Николаева, из Харькова, Луганска, Донецка. У всех была полная уверенность, что если восстание разовьётся, то Россия придёт на помощь. Поэтому я собрал неразъехавшихся бойцов роты, набрал добровольцев. Собралось 52 человека.
Нам нужен был средний город. 52 человека — это сила в более-менее небольшом населённом пункте. И мне сказали, что в Славянске наиболее сильный местный актив. Этот вариант мы оценили как оптимальный.
Когда мы приехали в Славянск, нас встречало человек 150-200. И они участвовали в штурме УВД с нами [то есть, если бы не «гости» из Крыма, то и «восстания» в Донбассе не было бы?? - bsd]. В УВД было достаточно много оружия — под сотню автоматов и 100-150 пистолетов. Люди сразу вооружились.
На следующий день мы заняли Краматорск. И пошло-поехало. Дальше всё зависело только от наличия оружия. Первые месяцы добровольцев было много, но нам нечем было вооружать. Когда начались боевые действия, полилась реальная кровь, число добровольцев поуменьшилось. …
В Славянске я собирался найти харизматического лидера и оказать ему помощь как советник. Первое время я так и поступал. Поэтому Пономарёв всё время мелькал. Он — народный мэр, был очень активным. Был полезен в своё время. Потом всё пошло иначе. И я не нашёл никого, кого можно было бы двигать в качестве политического лидера. [!!! - bsd]. Всю войну в Славянске у меня была военная диктатура.
…Я все мосты сжёг, без документов там был, и все бойцы оставили документы при переходе границы, это отрезало возможности для отступления как такового вообще. Я отлично понимал, что наедине Донецк и Луганск биться против укров не смогут. Тем более — при отсутствии дееспособного правительства из местных. Я исходил из того, что повторится крымский вариант — Россия войдёт. Мы думали: придёт российская администрация, тыл будет организован Россией и будет ещё одна республика в составе России. И о каком-то государственном строительстве я не думал. А потом, когда понял, что Россия нас к себе не возьмёт (я себя ассоциировал с ополчением), для нас это решение было шоком. Война идёт полгода, а мы до сих пор не знаем: "едына" Украина, не "едына" Украина.
Но я считаю, что всё делал правильно. Спусковой крючок войны всё-таки нажал я. Если бы наш отряд не перешёл границу, в итоге всё бы кончилось, как в Харькове, как в Одессе. Было бы несколько десятков убитых, обожженных, арестованных. И на этом бы кончилось. А практически маховик войны, которая до сих пор идёт, запустил наш отряд. Мы смешали все карты на столе. Все!